Типа того и я совсем не заявляю, что первая картина - шедевр. Идеология, да... Но даже учитывая иную цветопередачу, вторая производит ну не то впечатление по сравнению с первой.
Сталина заменили знаменем - в этом есть известный символизм.А вот на фото Ленина с группой соратников (сообщников ) в Горках, Троцкого заменили зонтиком, который появился в руках одного из участников съемок.
Даже остроумно.
Насколько я помню свои старые школьные учебники, Троцкого не упоминали вообще.
Очень даже упоминали. И Троцкого, и Зиновьева с Каменевым, и Бухарина с Рыковым. Просто этих людей полагалось упоминать исключительно в отрицательном смысле. Говорить только об их ошибках, заблуждениях, борьбе с Лениным и партией. Однако при всём при том массовым тиражом издавались воспоминания Крупской, в которых о Каменеве и Зиновьеве говорилось большей частью вполне даже положительно.
Советский энциклопедический словарь. М., Советская энциклопедия, 1983.стр. 131. За статьей "Бериташвили" следует статья "Бёрк". Статья "Берия" отсутствует.стр. 426. Имеется статья "Ежов" про советского кинодраматурга. Прочих лиц по фамилии Ежов не присутствует.стр. 1565. "Ягнобцы"... "Ягодин". Статья "Ягода" отсутствует.Этих людей просто не было - и точка.
Ну, Берия в энциклопедии - это интересная история. А поскольку к цензуре она имеет прямое отношение, то я ее рассказал, в другом месте, правда. Вот тут:http://www.liveinternet.ru/users/4416635/post166614793
Например, "Капитан Немо" у Жюля Верна изначально был не индийцем, а поляком.
Вообще-то сей факт к российской цензуре отношения не имеет. Жюль Верн сам изменил свои первоначальные планы.
А для меня в советском гимне до сих пор какое-то очарование есть. С текстом без Сталина, разумеется. О том, что там был раньше Сталин, узнала совсем недавно.К российскому, не будучи гражданкой России, я равнодушна.
Читала, что его изменить текст убедил издатель: то ли не хотели ссориться с Россией, то ли, чтобы не терять российский рынок.
Во всяком случае российская цензура тут ни при чём. А учитывая, что Англию Жюль Верн похоже крепко не любил (в "Детях капитана Гранта" антианглийские тенденции заметны невооружённым глазом), мог и сам сделать капитана Немо врагом англичан.
Какое Жюль Верну дело до российской цензуры!
Как результат - искусство доходило до россиян очищенным и рафинированным. Охраняя нравственность населения, цензура запрещала печатать в журналах даже снимки древних статуй Венеры.Запрещали книги. Запрещали темы. Запрещали даже слова (или меняли их). Например, "Капитан Немо" у Жюля Верна изначально был не индийцем, а поляком.
«Дункан» должен был выйти в море 25 августа, около трех часов утра, с началом отлива.В одиннадцать часов вечера все были на борту.
«Дункан» должен был выйти в море 25 августа, около трех часов утра, с началом отлива, но до отплытия яхты жители Глазго стали свидетелями трогательного зрелища. В восемь часов вечера лорд Гленарван, его семья и гости, вся команда, от кочегара до капитана, все участники предстоящей экспедиции отбыли с яхты и направились в Сен-Мунго, старинный собор в Глазго, так живо описанный Вальтером Скоттом. Этот собор, уцелевший среди опустошений, произведенных еще во времена Реформации, принял под свои величественные своды пассажиров и моряков «Дункана». В обширном нефе со множеством надгробных плит преподобный Мортон призвал благословение божье на путешественников, молясь о даровании им благополучного плавания. И вот в древней церкви зазвучал голос Мери Грант. Девушка пела и в молитве возносила благодарность своим благодетелям и богу.В одиннадцать часов вечера все были на борту.
Я читала как-то "Хижину дяди Тома" на двух языках одновременно. В смысле - читала в оригинале и периодически заглядывала в перевод, и для того, чтобы уточнить непонятные нюансы, и просто чтобы посмотреть, как перевели. Та же ситуация: упоминания о Боге время от времени переводчик выкидывал, хотя полностью изменить религиозный характер не вышло.
– Словом, из всего этого ясно, что не следует попадать им в руки, – заключил Джон Манглс. – Будем все же надеяться, что когда-нибудь христианство уничтожит эти чудовищные обычаи.– Да, остается только надеяться, – ответил Паганель, – но, поверьте, дикарь, раз отведавший человеческого мяса, не так легко откажется от него. Судите сами по двум примерам.– Каким же, Паганель? – спросил Гленарван.– О первом сообщается в записках иезуитского миссионерского общества в Бразилии. Как-то раз один португальский миссионер повстречал больную старуху-бразилианку. Ей оставалось жить считанные дни. Иезуит открыл ей истины христианства, и старуха приняла их, не прекословя. Оделив ее пищей духовной, иезуит подумал и о телесной пище и предложил кающейся грешнице несколько европейских блюд. «Ох, – простонала в ответ старуха, – мой желудок не принимает никакой пищи. Вот только одного мне хотелось бы поесть, но этого никто мне здесь не достанет». – «Что же это?» – спросил иезуит. «Ах, сынок, это детская ручка! Я бы, кажется, с удовольствием обсосала косточки!»– Неужели это так вкусно? – спросил Роберт.– Вторая история ответит на твой вопрос, мой мальчик, – продолжал Паганель. – Один миссионер говорил в упрек людоеду, что есть человеческое мясо отвратительно и противно божеским законам. «Да, должно быть, и невкусно!» – прибавил он. «О, отец мой! – ответил дикарь, с вожделением поглядывая на миссионера. – Скажите, что не велит бог, но не говорите, что это не вкусно! Если бы вы попробовали!..»
— Словом, из всего этого вытекает, что нам не следует попадать им в руки, — заявил Джон Манглс.
Впрочем, надо сказать, что не только упоминания о религии подверглись цензуре. Анекдоты о людоедах, которыми Паганель развлекал своих спутников перед высадкой в Новой Зеландии тоже были сочтены неподходящим чтением для юношества, поэтому фрагмент текстаукоротился до:
Подобные пассажи могут попасть и под современную "демократическую политкорректную" цензуру.
У меня "Дети капитана Гранта" в пермском издании 1978 года. Есть и сцена молебна и рассказ про людоедов.Кстати этот рассказ мне хорошо запомнился, а вот то, откуда он взялся, забылось. И только когда несколько лет назад перечитал роман, обнаружил: ага, вот это откуда оказывается!
Если вспомнить 500000000 бегумы, то стоит говорить об антинемецком настрое Жюль Верна.
А чей перевод?
По сути мы знаем вовсе не те книги, которые знаем, а те, которые пропустила цензура. Причем открытие цензурных лакун может иметь самые разные последствия. Так, ИМХО, неподцензурный вариант "Двенадцати стульев" на мой взгляд хуже всем известного, урезанного. Я бы сказал - канонического. Со страхом жду неподцензурного издания "Ивана Денисовича". PS Впрочем, в этих книгах, возможно, поработала не столько цензура, сколько редактор.
Иосиф Кассиль был репрессирован...
А какова его дальнейшая судьба?